«Утро начинается с обстрелов»...

Новокузнечанин Виктор Горелов рассказал о своем пребывании в сирийском плену.

«Поймать» Виктора Владимировича оказалось непросто. Он то решает вопросы с утраченными документами в паспортном столе, то идет на прием к врачу — плен обострил старые «болячки». Разве, соглашаясь на работу в Сирии, мог он знать, что вместо двуспальной кровати, джакузи и двух ресторанов пятизвездного отеля на берегу Средиземного моря его в конце концов ждут мешок на голове, бомбежка и полная неизвестность впереди?..

Двенадцатого декабря Виктор Горелов и еще двое сотрудников (переводчик с двойным гражданством и итальянец) задержались на заводе в Хассии: обычно они выезжали в Тартус, в отель (а это 140 километров пути), в 16 часов, а в тот день поехали уже после 17-ти. Впрочем, дадим слово самому Виктору Владимировичу:

«Я сидел на переднем сиденьи, слушал плеер, старенький, но все же русская музыка... И вдруг — водитель резко по тормозам. Стоит мужик. В каске, с автоматом. Нас за шиворот — и в другие машины уволокли. Привезли куда-то, мешок на голову надели — и в будочку завели. Я слышал, кого-то били, кто-то визжал... Разрешили покурить. Потом мы легли спать — были какие-то матрасы...

Утром разбудили, одеяло на голову — и опять повезли. Приехали — там недостроенный дом, пацаны зеленые, лет по 14-15, проволокой нас связали, автоматами перед мордами машут, орут на своем языке...

До вечера так просидели, потом опять: меня на заднее сидение посадили, боевики с автоматами по бокам... А двоих моих товарищей по плену — в багажник. Привезли в какое-то поселение, там другая группировка, давай ругаться «Гыр-гыр-гыр» по-своему... Я так понял, они решали, кому мы достанемся... В итоге завели нас в дом, закрыли в комнате. Вообще за 54 дня плена мы сменили восемь точек — вот таких вот поселений. Если днем ехали — с одеялом или мешком на голове, если ночью - нет. И везде держали взаперти. Надо в туалет - стучишь, пускают...

Меня не били. Раз в неделю давали помыться. Кормили: в 10 утра кофе, в 14 часов — омлет, иногда с колбасным фаршем, тунцом или сардинами. И вечером, около 20 часов, то же самое.

Сначала я думал, что все будет в порядке... Но прошло десять дней, Новый год, Рождество, январь к концу идет... Если честно, последние десять дней я уже не верил... Попрощался мысленно с жизнью, всех простил, у всех мысленно прощение попросил за все... И ладно бы, наши похитители могли нас убить в любое время - это одно. Там ведь война идет, настоящая! Утро начинается с обстрелов, снаряды везде летят. Вертолеты бомбы сбрасывают. Самолеты ракетами стреляют. Причем по мирному населению! На моих глазах бомба угодила в дом, полдома разрушила. Троих сразу насмерть, двое ранены — и так все время. Детей у них много, так те уже привыкли: только слышат, бомба летит, они — ррраз на корточки, как мышки... Бомба упала, взорвалась, они встали — дальше побежали...

Утром второго февраля нам сказали, опять повезут. Приехали куда-то, пересели почему-то в другие машины — только когда подъехали к воротам ФСБ, до меня дошло, что нас освободили. Уже потом повезли в Дамаск, в посольство России... С 3-го февраля мы там жили — нас сразу накормили, налили... А 8-го в бронированных машинах, бронежилетах, в сопровождении ребят крепких с автоматами повезли в Ливан — сначала тоже в посольство, потом в аэропорт...

Кстати, со мной летели несколько женщин — жены работников нашего посольства в Сирии. Они все своих жен и детей в Россию отправляют — война есть война. Консул мне вообще сказал, что наших граждан в Сирию скоро пускать перестанут. При том, что сейчас там около 16 тысяч наших граждан и только про половину в посольстве знают — где они, что с ними...»

Сейчас Виктор Горелов немного успокоился, наелся домашних пельменей, начал лечиться. Он смеется, занимается внуками... Но по ночам, говорит, ему снятся боевики с автоматами. И глядя на этого крепкого, деятельного мужчину, настоящего мужика, я понимаю, что он не сможет сидеть без дела и, когда позовут, снова поедет куда угодно — запускать доменные печи. Правда, не сразу. За 54 дня плена он нарисовал подробный план... бани для своей дачи в Ускате. И твердо решил: «Пока баню не построю — из дома ни ногой!»

Вы можете оставить комментарий к этому материалуhttps://mediakuzbass.ru/news/obshhestvo/44893.html