Заезд на «таблетке»

13 сентября – Всемирный день оказания первой медицинской помощи. Накануне этого знаменательного дня «БВ» провёл совместную акцию с городскими медиками.

Наши корреспонденты отработали полную рабочую смену (дневную и ночную) с 32-й и 8-й бригадами «скорой помощи», увидели своими глазами болезненные места города и попытались понять, от чего зависит спасение жизни.

Неподпиленная «таблетка» и советская жесть

…Около 9 часов утра. Старший врач станции «Скорой помощи» Яков Владимирович Гуров определяет наше место. Мы приписаны на сегодня к 32-й бригаде.  Внимательно осматриваем своего «железного коня»: медицинский «УАЗ», в просторечии «буханка» (а ещё «пилюля» и «таблетка»). Машина, проверенная временем. Одна у неё проблема: когда я усаживаюсь на диван внутри – утыкаюсь головой в потолок. Поезди на нашим дорогам, особенно сельским, – обязательно набьёшь шишку.

— Низкий потолок в салоне – это главная недоработка Ульяновского завода, — участливо поясняет Яков Гуров. – Крепления кресел в салоне мы подрезаем сантиметров на пять, но вот скамью не подрежешь. Придётся вам уж потерпеть!

Приноравливаюсь, что же: условия должны быть боевыми, как у всех медиков. Оборудования в скромной «таблетке» вполне достаточно. Тут есть и носилки, и «Глонасс» для удобства работы диспетчера, и знаменитая медицинская сумка из оранжевого пластика – наследие национального проекта «Медицина».

Правда, медики эти апельсиновые сумки недолюбливают и всеми силами цепляются за простые советские чемоданчики из жести. Пластик при температуре -25°С начинает трескаться, ручки новых сумок постоянно в перевязках, как загипсованные ноги  – ломаются от переноски. А добротная советская жесть служит по двадцать лет, нуждаясь только в небольшом ремонте. Плюс – у советской сумки удобная передняя стенка: открыл её – и вот, готовый поднос для лекарств. И доставать из неё ампулы и таблетки проще и быстрее…

На станции «Скорой помощи» Белова работают постоянно пять бригад – три с 8 часов утра и ещё две выходят на службу часом позже. Плюс подстанция в Новом Городке, где работает ещё три экипажа, и в Бачатском – два. Рабочий день – 12 часов, с перерывом на получасовой обед. Но до него ещё нескоро, потому что у нас – первая поездка: «32-я, на выезд!» — звучит по внутренней связи.

Больные… на всю голову!

Знакомимся с нашей бригадой уже в пути, под аккомпанемент мотора. За рулём прыгающей на дорогах «таблетки» Александр Удалов. И две Ольги: справа от водителя сидит наш фельдшер Ольга Петровна Белых, а в пассажирском отсеке, вместе с нами – выездная санитарка Ольга Анатольевна Власова. (В ночной смене мы поменяем машину и санитара: с нами будет работать Татьяна Анатольевна Судакова).

Ольга Власова – не профессиональный медик. Она – юрист, четыре года назад пришедший на станцию «Скорой помощи» в поисках работы. График её устроил. К тому же на станции работает фельдшером её супруг Евгений Власов. Работа у неё – быть «тенью» фельдшера: переписать в карту вызова данные больного по паспорту и полису, помочь сделать укол, наложить жгут и т.д. В конце рабочего дня – прибрать машину.

А если понадобится, санитарка поможет отбиться от буйного пациента. Известны случаи, когда беловских медиков брали в заложники: есть в городе две семьи, которые несколько раз закрывали двери и отказывались выпускать сотрудников «скорой» из своей квартиры: требовали наркотики. Некоторые больные (больные, как говорится, на всю голову) бросались на медиков с кулаками, топорами. Одному фельдшеру ножом распороли рубашку…

— Но меня шокировали в первые же дни работы поводы вызовов, — санитар Оля пытается пересилить рев и дребезжание машины. – Оказывается, достаточно небольшой головной боли, чтобы звонить «01». Человек хочет принять таблетку – и вызывает нас для консультации. А то и просто хочет получить бесплатное такси… Не все понимают, что мы и так работаем на пределе. Когда я пришла, нормой считалось 5-12 вызовов для бригады в день. Теперь 10 вызовов – это минимум…

Но сейчас причина для вызова уважительна: в Инском стало плохо 77-летней бабушке. Погода ненастная, и здоровье пошаливает.

Забота тоже лечит

Поднимаемся по пролётам бетонной лестницы. Зоя Александровна Малыхина нас уже ждёт. В дверях я чуть замешкался: неловко оставаться обутым в квартире. Но тут уж ничего не поделаешь: бригада «скорой помощи» не разувается. Жалоб на это достаточно: «Понатоптали тут!» Но почему-то мало кто говорит, что медики  спокойно надевают бахилы, если хозяева их заготовили…

Спокойствие. Только спокойствие! Наш фельдшер Ольга Белых быстро осматривает пенсионерку, расспрашивает о самочувствии. Головокружение, горечь во рту, боли в руке, повышенное давление… Сама бабушка грешит на машину, сбившую её 8 месяцев назад. Постепенно, не то  от таблетки, не то от дружеского участия Зоя Александровна успокаивается, делится с нами своим «успокоительным» рецептом – сбором пазлов. После второго измерения давления фельдшер решает, что Зое Александровне нужно пройти обследование у кардиолога, поэтому мы везём её в поликлинику №1.

…По дороге в Белово пациентка смахивает набежавшую слезу. Тревожно оглядывается. Наверно, предчувствует не самый радушный приём в приёмном отделении: после мягкого общения с бригадой «скорой» здесь будет многовато криков и нервозности, много заминок. Не все медики, к сожалению, понимают, что пожилой человек не может быстро отреагировать, начинают понукать…

В кардиологию! Приемное отделение. Очередь

Не сразу нашли кардиолога. Медсестра, посланная найти врача, вернулась ни с чем: ей сказали, что кардиолог расстроен сокращением зарплаты и отказывается принимать пациентов. Но оставляем мы Зою Александровну, всё же надеясь на лучшее...

«Виталий, я тебя люблю!»

Радиограмма перехватывает нас у приёмного отделения: обнаружен мужчина без сознания в конце улицы Советской, возле хлебокомбината.

— Последние четыре года, после закрытия медвытрезвителя, таких вызовов стало очень много, — говорит санитарка Ольга. – И мы стали просто такси для алкоголиков: возим их то в приёмное отделение, то в «Тёплый дом» в Новостройку (приют для бездомных).

Пациент вне доступа «таблетки»…Очередного «клиента» мы обнаруживаем в ливнёвке возле железнодорожных путей: куча грязноватого тряпья, пропахшего псиной, опухшее лицо. Рядом равнодушно расположились два товарища по бутылке, но есть тут и неравнодушный человек. «Виталий, вставай… Ты ведь меня любишь?», — хлопочет рядом неясных лет женщина. Это её стараниями вызвали «скорую».

Виталий  хрипло мычит, булькает, словно в горле у него переливают жидкость. Познакомившись с пощёчинами и нашатырной марлей в руке фельдшера, по-лошадиному всхрапывает, громогласно чихает и начинает слепо отмахиваться: «Не надо нич-ч… Пус-с-стите…». Обрадованная возлюбленная энергично массирует его бульдожьи щечки, прерывисто объясняет, что Виталий немного употребил самогончику, что сбежал из туберкулёзного диспансера в Колмогорах, что у него открытая форма болезни…

Спасите мою любовь!

Хочется отшатнуться, но обе Ольги спокойны, потому и мы стоим, словно ничего не произошло. Только тут замечаю, что шершавая и красная, как кирпич, физиономия жителя ливнёвки забрызгана капельками свежей крови. Он мучительно сцеживает розовую мокроту на щебень, не в силах встать. Палочки Коха лениво льются…  Везти его в Колмогоры совсем не хочется, да и не примут там пьяного в дугу пациента.

Пытаемся понять, чего это Виталий удрал из тубдиспансера, где его хотя бы кормили и держали в тепле. Но толку мало. Только «боевая» подруга носится вокруг, включает наивную, пьяную «распальцовку» («У меня сын сидит… Я прокурора лично знаю…»).

Появляется экипаж полиции. И Виталий как-то преображается: начинает проситься в покинутый диспансер, откуда он сбежал в поисках самогона. Когда мрачный прапорщик полиции сообщает, что неплохо бы таких, как Виталий, расстреливать, внушительно поправляя на плече укороченный «калаш», наш пациент испуганно съёживается. Его любимая прекращает гнуть пальцы и звать на помощь все телеканалы города. А мы оставляем эту печальную сцену: нас ждут другие вызовы.

Полицейский козёл, наглые беженцы и другие сказочные персонажи

…На станции небольшое затишье. На часах 11:20, а вызовов почему-то долго не поступает. По внутренней связи вместо «На выезд!» раздаётся «Пироги, блины привезли!». Женщина с коробкой сдобы сама немного теряется: непривычно много народу собирается на призыв. Свободную минутку каждый использует по-своему, общее одно – можно передохнуть.

В комнате отдыха шофёров спецавтохозяйства – облупленные стены, продавленные, засаленные диваны с подушками и телевизор. На столе – затёртая колода карт. Не ахти какой сервис, но никто не жалуется.

Разговор течёт неспешно и тепло, как чай из домашних термосов. Темы вселенского охвата: козёл из Нового Городка искусал и забодал до переломов рёбер старушку (не угомонить хитрую тварь, ибо принадлежит участковому), хамоватые «больные», для которых «скорая» — способ доехать ночью до Каракана, беженцы с рожей шире газеты, отказывающиеся от подержанных мобильников и занимающие места уволенных… Верить – не верить? Просто отдыхать, пока беловский народ решил потерпеть с вызовомами на …дцать минут.  И, конечно, зарплата – вечно болезненное место в обсуждениях.

Проблема заработной платы на станции «Скорой помощи» неофициальная, но горячая. Официально зарплата если и не вполне соответствует изматывающей физически и морально работе, то всё же выглядит вполне пристойно. Как сообщил нам глава профсоюза  «Скорой помощи», старший врач Я. Гуров, в среднем фельдшер получает 25980 рублей, санитар – 14700 рублей.

Но это средние цифры. Например, Ольга Петровна Белых, фельдшер высшей категории, отработавшая больше 20 лет, получила в августе (по её словам) 17 тысяч рублей. При том, что до ухода в декрет пять лет назад она получала 20-22 тысячи рублей.

Наш водитель Александр Удалов показывает  квиток с цифрами зарплаты. Со всеми надбавками за август он получил… 6356 рублей. Не знаю, достаточно ли этого, чтобы кормить семью. Работая по графику «день-ночь-48 часов отдыха».

Выездной санитар Ольга Власова, трудясь на полставки, до недавнего времени получала 10-11 тысяч рублей в среднем. А последняя зарплата мало чем отличалась от пособия на ребёнка до полутора лет, которое она тоже получает – 7405 рублей. Вот и улучшай тут беловскую демографию. И, кстати, наш следующий пациент – беременная женщина: «32-я, на вызов…».

Ездовые журналисты

С разными родами сталкиваются в «скорой».

Ребёнок, рождённый только для того, чтобы быть утопленным в унитазе… Мучительно запоздалые роды нелегальной эмигрантки из Таджикистана, желающей отмазаться от депортации, родив на российской земле. По слухам, дитё назвали Женей – в честь фельдшера, принявшего ребёнка... Нечистоплотные мамаши, заживо гноящиеся от грязи и воспалений, рождают здоровых детей, в то время как заботливые женщины обречены на вечный страх потери ребёнка. Непредсказуемость!

Елена из 3-го микрорайона – мама заботливая, ребёнок желанный (хочется мальчика после первой девочки). Но вот на  раннем сроке беременности открылось кровотечение. Мы сажаем обеспокоенную женщину в машину, чтобы везти в гинекологию городской больницы №8 – а наша «таблетка» только беспомощно фырчит: в старенькой коробке передач стабильно «выпадает» задняя скорость.

Мы, корреспонденты «БВ», видя, как всё больше волнуется роженица, берёмся и выталкиваем «УАЗ» до нужной точки. Ездовые коты, по Матроскину, – это перебор, но ездовые журналисты – в сегодняшней смене норма!

Рутина жизни

Дневная смена заканчивается, и после отдыха мы возвращаемся следующей ночью (день-ночь-48 часов). Мы меняем верную «таблетку» на более просторную «Газель». За рулём по-прежнему Александр Удалов, тот же фельдшер Ночные рейсы, конечно, интересны.  Тёмные просёлочные дороги со взлетающими с них филинами. Поиски под мрачным ливнем нужной улицы, когда встречающие позабыли… встретить. Световые столбы ГРЭС, отражающиеся в водном зеркале… И больные, заспанные сильнее нашего. А болезни – те же, что и в светлое время суток.

Дети с ангиной. Дело обходится без госпитализации: стопангин, увлажнение кожи от температуры («как дождичком», — говорит фельдшер Ольга Белых) литром воды с одной ложкой столовой соды, детский парацетамол и т.д. Главное – не укол (многие малыши его боятся)!

Кажется, ангина... Аппендицит? Срочная госпитализация!

Хотя иногда ситуация становится серьёзной.  Так, своим первым ночным рейсом из деревни Инюшка мы увезли в Инскую больницу трёхлетнего Тимура с подозрением на аппендицит.

Снова пожилые люди – с приступами бронхиальной астмы, с тревожно скачущим давлением. С хрупкими, «исчезающими» венами от многократных уколов, которые нужно выискивать, как у наркоманов со стажем (простите уж за такое сравнение!).

Просыпайся, Сергей Иванович! Сергей Иванович, ну как же так? Все будет хорошо!

И, конечно, контингент самых настоящих наркоманов и алкоголиков: «Сергей Иванович», найденный на улице Люксембург и радостно бормочущий с невидимыми гостями,

подгулявший шахтёр из Колмогор, которого водка наделила бессонницей и истерикой («Три дня день и ночь смотрю телевизор!»), мигрант-узбек из Убинского с неудержимой рвотой из-за коктейля «Алко» (по мнению знающих людей – треть воды, треть непонятного спирта и треть краски)…

Хмурое утро

Необдуманные вызовы – большая проблема. На попечении станции «Скорой помощи» — и город, и Беловский район. Вызвали «скорую» куда-нибудь в Уроп, да по ночным дорогам – значит, одним экипажем меньше как минимум на час. А их и без того пять, и редко их увидишь кучкой у станции: все в разъездах.

Хорошо, если они спасают человека, а если констатируют степень опьянения прокалённого «алконавта» или «высокую» температуру 37°С у взрослого? Случись в это время что-то чрезвычайное, вроде большого ДТП, – и кто-то может умереть.

Ежедневно станция «Скорой помощи» обрабатывает от 120 до 140 вызовов. Из них в среднем около 4 ложных (при нас был ложный вызов на Максима Горького, куда напрасно отправилась «скорая»). С ними, как и с малолетними хулиганами-матершинниками, врачи навострились бороться: записи разговора, определители номера, врачебный опыт диалога… Как рассказала нам в перерыве между звонками старший врач Наталья Семеновна Червова, против одного телефонного «террориста», 25 раз (!) позвонившего за полчаса в «скорую», она подтянула ФСБ, мгновенно «взявшего в оборот» его родителей. Но обычного перестраховщика не оштрафуешь!

Иногда причины вызовов сомнительны, как в Каракане, на излёте ночи. Прошибло мужа холодным потом – и жена поспешила пригнать ему «скорую», как он ни отбивался. Это был наш последний рейс в последнюю смену, и, если честно, меня уже самого прошиб холодный пот. Чувствовался какой-то душевный раздрай.

Когда вставало утро, и мы возвращались на станцию «СМП», возникла мысль, что это усталость. Всего два дня попробовали пожить вместе со «скорой» — и вот, спёкся! Но потом понял, что это было осознание того, что напрасный вызов доставил кому-то лишнюю минуту боли. Куда-то мы не успели, кого-то, возможно, не спасли…

И я вспомнил две реальных истории, два случая, когда дети вызывали «скорую» своим родителям.

Первый ребёнок не смог убедить диспетчера в том, что его папе плохо. Вообще, трудно верить детскому голоску в трубке: развелись хулиганы и шутники, увы! Мальчик нашёл соседку, та подтвердила, что его отцу плохо, всего несколько минут – но «скорая» не успела уже спасти человека.

А второй мальчик просто передал своё удивление поступком отца, остужавшего грудь снегом. И оператор понял, что остужать грудину может человек, только что перенёсший инфаркт. Помощь подоспела вовремя… Жизнь, оказывается, зависит иногда от нескольких минут – и взаимопонимания.

Как нам стало известно после написания этого репортажа, делегация станции «Скорой медицинской помощи» г. Белово встретилась с начальником Департамента здравоохранения Кемеровской области В.К. Цоем. Ему было вручено коллективное письмо сотрудников по поводу сокращения заработной платы медицинского персонала, с приложением бухгалтерских документов. Валерий Константинович признал, что в планах Департамента есть сокращение штатной численности младшего медперсонала в Кемеровской области, но не сокращение имеющейся заработной платы, и пообещал внимательно рассмотреть все претензии. Иначе говоря, взаимопонимание было найдено…

После этого комиссия Департамента побывала в Белове и встретилась с медиками станции «Скорой помощи». Удалось ли ей успокоить страсти, неизвестно. Но прозвучала фраза, вырвавшаяся в обсуждении: «Вы же пришли в «скорую» не деньги зарабатывать!». Без комментариев…

«БВ» продолжит следить  за этой ситуацией.

Вы можете открыть галерею или оставить комментарий к этому материалуhttps://mediakuzbass.ru/newspapers/62573.html