Войти на сайтПоследние новости:
Кузбассовец загнал на хранение свой мотоцикл в подъезд жилого дома
В Мысках к 300-летию Кузбасса отремонтировали спортивно-оздоровительный комплекс
Мэр Белова заработал за год почти в девять раз меньше жены
Мэр Кемерова поздравил с 8 Марта коллектив больницы, где проходит лечение
В Кузбассе две женщины тайком вынесли из квартиры 83-летней пенсионерки холодильник
За два десятилетия мы изрядно продвинулись по части Православия.
Началось, помнится, с часовни в Кемерове, у бывшего обкома КПСС, оплота атеизма. Построили её, говорят, на месте бывшего деревенского кладбища. В негласном общественном мнении это приветствовалось и одобрялось, ибо виделось как искупление греха перед теми, кто забыт, кто «прокляты и убиты».
Мало-помалу вырастали храмы в разных районах областного центра, включая малую копию Храма Христа Спасителя в Заискитимской части города. Из благочиния (малое объединение приходов) христианская община выросла в епархию, а потом и в митрополию, объединяющую три епархии — Кемеровскую, Новокузнецкую и Мариинскую. Вроде бы открыта духовная семинария — точно не знаю, но явно же требуются кадры для разного рода церковных учреждений, так что если нет — будет открыта.
Только посмотрите на сайт епархиального управления, сколь богата его структура: административный аппарат; канцелярия; бухгалтерия; отдел кадров, естественно; отдел религиозного образования и катехизации; отдел по делам молодежи; издательский отдел; отдел культуры; архитектурно-строительный отдел; информационно-просветительский отдел; отдел по взаимоотношениям Церкви и общества; миссионерский отдел; отдел социального служения и благотворительности; отдел по тюремному служению; отдел по связям с вооруженными силами и правоохранительными учреждениями, — и так далее, вплоть до гаража и трапезной, бюрократии не меньше, чем в областной администрации.
Понятно, что нужны кадры, молодые и умные. Кстати, священнослужители освобождены от армейского призыва. Тоже аргумент.
Продолжу перечень успехов. Выстроены десятки новых храмов в городах и сёлах. Учреждены монастыри. Открыты православные гимназии. Часовни, поклонные кресты — повсеместно. Священник — непременный участник открытия чего-нибудь: от промышленного предприятия до школы, от магазина до роскошного загородного ресторана и от дачи нувориша до его же автомобиля (святой водой попрыскать по кузову и капоту).
Лавки по продаже православной атрибутики сегодня при каждом автовокзале и у любого городского перекрёстка. В эфире звучит православное радио. В киосках «Роспечати» — православные газеты и журналы. По ТВ — проповеди церковных иерархов. В армии — православные капелланы, при тюрьмах — церковки во имя Анастазии Узоразрешительницы, покровительницы заключённых. И всякий профессиональный праздник сегодня поимел своего святого: оказывается, каждая профессия имеет своего святого патрона, например, у журналистов это евангелист Лука, у писателей Иоанн Богослов, а у ночных сторожей — святой Петр Алькантарский.
Но последний, вроде бы, из католиков. Да, впрочем, все мы христиане, в конце концов и, коли Патриарх Кирилл общается с Римским Папой, почему б ночным сторожам не пообщаться на уровне родственного святого?
Ирония во мне совмещается с восхищением. Потенциал Церкви, длительное время влачившей практически катакомбное существование, оказался неимоверно велик. При этом мода на Православие (а согласимся — было такое) сменилась уважением. Правда, у малой части общества — ненавистью и критиканством.
Это нормальная реакция, она вполне согласуется с укоренением Церкви в общественных устоях, ведь с такой активной злобой атакуют лишь то, что в состоянии выдержать любые нападки.
Скажу более. С позицией Православной Церкви в смысле противостояния всяческой содомии, которая стала программой «европеизации» согласны не только депутаты, которым это положено по должности, но и все русские и россияне, даже атеисты и шаманисты. Российская Православная Церковь — радость и надежда наша.
Далее последует «однако».
Однако воцерковление не стало обычным делом для граждан, называющих себя православными. Даже воскресные, даже праздничные службы посещают немногие. Исповедуются и причащаются редкие. Поствуют (а как раз сейчас идёт сорокадневный Рождественский пост), да кто поствует? Не знаю никого.
Что сказать в итоге?
Православие, — по-видимому, единственный идейный ресурс, способный объединить Россию. Эту страну анархистов, поменявших в своё время Православную мечту на мечту коммунистическую, да потерявших и её. Эту, как сказал поэт Сергей Есенин, «страну негодяев», обжёгшуюся навсегда и отвергающую любую партийную программу.
Только вот объединять, мне кажется, следует не только и не столько активно насаждая церковную атрибутику и расширяясь экстенсивным способом, не превращаясь в привилегированное сословие, но показывая личный христианский пример аскезы и подвижничества, которых так не хватает искони небогатой России.
В связи с этим напомню о сербском Патриархе Павле, Царство ему Небесное. Точнее, об одном хрестоматийном случае, происшедшим с Его Святейшеством:
«…по городу он либо ходил пешком, либо ездил на общественном транспорте — среди людской давки без охраны, без сопровождающих лиц. Каждый мог подойти к нему и поговорить с ним. Одна из историй о нем, опубликованная в издании «Татьянин день», гласит, как однажды, подходя к зданию патриархии, святейший Павел заметил у входа много иномарок и поинтересовался, чьи это машины. Ему сказали, что это машины архиереев. На что патриарх с улыбкой сказал: «Если они, зная заповедь Спасителя о нестяжательстве, имеют такие машины, то какие же машины у них были бы, если бы этой заповеди не было?».
За два десятилетия мы изрядно продвинулись по части Православия.