Войти на сайтПоследние новости:
Кузбассовец загнал на хранение свой мотоцикл в подъезд жилого дома
В Мысках к 300-летию Кузбасса отремонтировали спортивно-оздоровительный комплекс
Мэр Белова заработал за год почти в девять раз меньше жены
Мэр Кемерова поздравил с 8 Марта коллектив больницы, где проходит лечение
В Кузбассе две женщины тайком вынесли из квартиры 83-летней пенсионерки холодильник
С утратой государственной монополии на производство и продажу спиртных напитков их качество упало до нуля. Наливаешь нечто прозрачно-искрящееся в праздничную рюмку и рискуешь получить враз несколько нокаутирующих ударов: в голову, в печень и сердце. Не считая мелких хуков и джебов по почкам и другим парным и непарным органам.
Способы продажи спиртосодержащего пойла изощрённо варьируются. Я помню, как в конце 1990-х в укромных местах моего города стояли квасные бочки, из которых в розлив торговали благородным парфюмом по имени «шанель». А в нулевые почти в каждом газетном киоске — ободряющей жидкостью с можжевеловым запахом и крепостью градусов эдак в семьдесят.
Не считая, конечно, обычных продаж, через сеть торговых киосков и даже солидных супермаркетов — тут уж не до качества, коли процент прибыли зашкаливает за несколько сот.
Помните классика? Почуяв 100 процентов прибыли капитал оживляется, далее подъём до фортиссимо и никаких ему преград — бабло побеждает добро.
Все мы помним, какая борьба шла против контрафакта. То есть против отравлений и смертей. Принимались законодательные акты местного уровня. Сам губернатор следил за порядком в этой сфере. Шерстились магазины на предмет «палёнки» и запрещались продажи в киосках. На границах области стояли кордоны и автоцистерны с подозрительными жидкостями останавливались, а содержимое становилось конфискатом и утилизировалось.
Правда, всё равно на востоке и Кавказе работали биохимические заводы, производившие технический спирт из целлюлозы. Нельзя же закрывать предприятия, ранее завязанные на военно-промышленный комплекс, а сейчас вынужденные работать на себя и людей, которым надо чем-то жить.
Вот они и жили за счёт здоровья других таких же людей — выносливых кузбасских шахтёров, в частности.
Подозреваю, что не все-такие заводы закрыты в 2010-х годах. Говорят, что сегодняшняя статистика продаж спиртного просто убойна — половина содержимого всех разнокалиберных и разноэтикеточных бутылок в многообразии наших торговых точек — поддельные вино и водка.
Ноу-хау во впаривании контрафакта населению — торговые наборы. Впрочем, какое тут ноу-хау. Возрождение подзабытого старого. Раньше, в эпоху советского дефицита, в такие наборы включался ходовой товар и замшелый неликвид: так сказать, колбаса с мотком колючей проволоки.
Сегодня бутылка водки и бутылка вина. Есть основания полагать, что обе наполнены неликвидом из «технаря», только в одной спирт разбавлен водопроводной водой до сорока процентов, а в другой — до восемнадцати, плюс чуть-чуть фруктовой эссенции.
Что будет — известно. Губернатор уже поднял тревогу. Это значит, что новая метла с новой энергией пройдётся по торговым точкам, потайным заводикам и, возможно, патрульные экипажи с автоматами наперевес опять станут тормозить подозрительные автоцистерны. И контрафакт притихнет на некоторое время, чтобы вскоре (ну, может быть, не вполне вскоре, а через несколько лет) возродиться в новой модификации.
С интересом думаю, что производители контрафакта и соблазнённая ими торговая сеть придумают в 2020-х годах?
Отечественный историк водки, русского «хлебного вина» Вильям Похлёбкин связывал периоды государственной винной монополии в России с укреплением державы. А как только государство утрачивало монополию на производство и продажу водки, начинались периоды смуты.
Сейчас наше государство идёт по пути повышения акцизов, ограничения времени продаж и полицейских облав. Сдаётся, что это паллиативные меры, ведущие в никуда…
С утратой государственной монополии на производство и продажу спиртных напитков их качество упало до нуля.